Могли купить квартиру, а купили мешок сахара: туляки вспомнили дефолт 1998 года

Стремительное падение курса рубля, давка возле банков, потеря накоплений, голод, пустующие магазины – все это пережили россияне в августе 1998 года, который в народе прозвали «черным». В годовщину дефолта, который произошел 17 августа и стремительно развивался в течение месяца, Тульская служба новостей пообщалась с жителями региона, которые пережили этот период. Кто-то потерял все, а кто-то даже не заметил изменений.

Откладывать деньги многие годы для лучшей жизни в будущем и лишиться всего за один день – через это пришлось пройти многим тулякам.

«За несколько месяцев до дефолта с сестрой положили на книжку 10 тысяч рублей – тогда это были большие деньги, на которые можно было купить скромную квартиру. А внезапно утром проснулись и… дефолт. Деньги обесценивались очень быстро. Сложно было в это поверить, но как сейчас помню – пошли с сестрой в магазин, купили на наши 10 тысяч большой мешок сахара (на большее денег не хватило), затолкали его под кухонный стол и очень долго ругались, обвиняя друг друга, что не купили тогда жилье на эти деньги», – рассказала Зинаида Иванова. 

У кого-то была обратная ситуация – покупки накануне дефолта помогли хотя бы частично сохранить средства.

«До дефолта мы купили машину за восемь тысяч. Муж попал в аварию, решил этот автомобиль продать, и выручил с него уже миллион – даже уже разбитую взяли за такую сумму. Да, деньги тогда поменялись, и миллион был равен тысяче, но все равно это было гораздо лучше, чем если бы мы тогда решили эти деньги отложить – на восемь тысяч не купили бы уже ничего», – говорит тулячка Валентина Манекина.

У кого-то в жизни не поменялось ничего. Однако по разным причинам. Часть людей была настолько финансово защищена, что серьезнейший кризис обошел стороной.

«Дефолт прошел мимо нашей семьи. Мы не потеряли работу и не лишились накоплений. Благодаря стечению обстоятельств, у мужа тогда была отличная работа, и мы могли себе позволить даже больше, чем после дефолта и сейчас. И в бытовом, и культурном планах – покупали все необходимое, путешествовали», – воспоминает тулячка Татьяна Комарова. 

Другие же и до этого жили очень плохо, что на всеобщую панику могли смотреть разве что с нервной улыбкой – денег они и ранее не видели. 

«Мне было 11 лет, когда произошел дефолт. Накануне перед этими событиями я получил инвалидность I группы. Точно помню про задержки пенсии и зарплат. В целом, мы жили достаточно бедно, поэтому во времена того кризиса особо ничего не изменилось. Денег всё равно не было. Это всё казалось каким-то очень далеким от нас», – рассказывает туляк Артем Муницын.

За основные продукты питания нужно было отдать целую месячную зарплату, которую работодатели выплачивали через раз.

«Я тогда жила в деревне в Ростовской области. Хлеб, рис, сахар у нас стоили по четыре рубля. Поговаривали про дефолт, но никто не верил. Проснувшись однажды утром я пошла в магазин, а этот набор продуктов там стоил уже по 16 рублей – цена поднялась на столько за одну ночь. Зарплата была 86 рублей, и то давали раз в три месяца – в магазин ходили в долг, продавцы записывали сумму покупки в тетрадь. Спасались домашним хозяйством – скотиной, огородом», – рассказывает тулячка Наталия Якимович.

Если в дефицит полки в магазинах пустовали, поэтому люди были вынуждены буквально бороться за еду, проводя часами в очередях, то в период дефолта напротив – полки ломились, а людей не было.

«Я тогда работала на конезаводе под Тулой. Нам и до этого зарплату нередко задерживали или платили мясом (как только забьют какую больную лошадь), а в 1998 году ситуация и вовсе обострилась. Не на что было купить продукты, нечем оплачивать коммунальные услуги. Сначала в магазинах начался ажиотаж на сахар, крупы, макароны – закупались максимально в первые дни, кто мог себе это позволить. Однако потом люди практически перестали ходить в магазин, потому что не на что – перебивались продуктами, выданными вместо зарплаты, скотом, огородом. Из-за низкого спроса многие закупленные товары испортились – предприниматели их списывали и забирали просрочку себе домой. Убытки у них были колоссальные. Потом и вовсе перестали заказывать продукты до стабилизации ситуации, поэтому полки снова пустовали – только хлеб и основные крупы были. Очень повезло, что все это произошло в августе, когда подошел урожай, поэтому могли питаться с огорода, а также держали скотину. Весной бы, наверное, не выжили», – рассказывает тулячка Надежда Еремина.

Для кого-то дефолт связан с моральными травмами, которые имеют последствия до сих пор.

«Я тогда был шестилетним ребенком, жили в глухой деревне. Моя семья и до этого жила очень плохо, мы практически нищенствовали, а тогда мы хлебнули сполна. Радовались, когда в доме была хотя бы какая-то еда – бывало такое, когда за весь день не было возможности ничего положить в рот. Ходили в гости, чтобы хоть что-то поесть. В голодные дни я спасался очень сладким чаем – сыпал в кружку пять ложек сахара и пил. В организм поступала глюкоза, поэтому жить было проще. Сейчас мне уже 30 лет, но я привык закупаться продуктами в большом количестве. Они портятся, поэтому частично приходится выкидывать, но мне так спокойней», – рассказывает Антон Трусов. 

Этот месяц стал символом крушения планов и надежд, но в то же время – всеобщим народным единением.

«Первые дни дефолта мне запомнились ужасным разочарованием – будучи 18-летней студенткой и устроившись на подработку летом, я несколько месяцев старалась накопить себе на новую хорошую зимнюю обувь и пальто, почти собрала нужную сумму, а в итоге пришлось отдать все семье, чтобы купить необходимые бытовые вещи и еду. Долго плакала от обиды. Осенью в общежитии несколько месяцев питались исключительно тем, что родители передавали из деревень – собирались в одной комнате, делились друг с другом, всячески поддерживали. Денег не было ни у кого», – делится Алена Ерохина.

Дефолт сильно ударил по предпринимателям – бизнес приходилось бросать из-за нерентабельности.

«Я тогда начала продавать одежду. Шила кофточки, рубашечки, нижнее белье, одежду для детей. Дело шло хорошо – у нас в поселке очень неплохо покупали мою продукцию, потому что качество отменное в отличие от фабричного, также всегда можно было взять в долг по знакомству. Я даже открыла свой небольшой киоск, где можно было удобно примерить одежду. В августе слухи о дефолте гуляли, но никто особо не понимал, что это значит, да и не верил. К тому же президент заявил, что дефолта не будет. 17 августа было для меня потрясением. Цены росли с бешеной скоростью, деньги обесценивались ежедневно, а люди беднели на глазах. Продавать вещи по прежней цене не было смысла, это были копейки, а за актуальную стоимость их никто не покупал. Накопления мои обесценились, на работу в колхоз не брали – своим сотрудникам платить нечем было. Как и многие, выжила исключительно за счет огорода. После этого я устроилась на наемную работу и в бизнесе себя больше не пробовала», – делится воспоминаниями Ольга Мазур.

У кого-то есть и положительные последствия дефолта, которые запомнились даже больше, чем все негативное.

«Август 1998 года, помимо всех финансовых потрясений, запомнился для меня тем, что я бросил курить – сигареты стоили больших денег, которые брать было неоткуда, голова болела о продуктах питания и необходимых вещах, поэтому отказаться пришлось от всех на тот момент лишних расходов. Трудные времена прошли, ситуация стабилизировалась, но курить я так и не начал», – рассказал Николай Головлев. 

Читайте также на сайте Тульской службы новостей:

Новая жизнь после 40: как мужчине пережить кризис среднего возраста

Польза и вред малинового варенья — мнение диетолога

Такую невесту только выкупать: как менялись наряды тулячек на свадьбу