Правду говорят, что от любви до ненависти – один шаг. Сегодня пара держится за руками, а завтра эти же руки сожмутся в кулаки. Но почему на месте любви, пусть прошедшей, появляется такая злоба? В этом Тульской службе новостей помогла разобраться психолог Майя Андрияничева – на примере нескольких реальных случаев.

Разрыв отношений редко проходит спокойно. По наблюдениям психолога Майи Андрияничевой, именно боль становится отправной точкой для того, чтобы вчерашние партнёры превращались в оппонентов, а иногда — в настоящих врагов. 

«Когда рушатся ожидания и планы, у человека включается защитный механизм, — объясняет специалист. — Обида и тревога переходит в злость, а злость — в борьбу».

Происходит это неожиданно, резким перепадом — ещё вчера люди делили быт, планы и воспоминания, а сегодня не могут договориться ни о бытовых вопросах, ни о взаимодействии с детьми, ни о правах собственности. И чем глубже была связь, тем сильнее последующие конфликты.

Эмоциональный «аварийный режим» особенно заметен в ситуациях, когда развод сопровождается имущественными спорами, борьбой за детей или вмешательством третьих лиц. Истории реальных семейных конфликтов это показывают лучше любых формулировок.

Когда «всё хорошо» превращается в войну

Самый типичный сценарий, по словам психолога, — когда один из партнёров пытается защититься от собственных эмоций, перекладывая всю вину на другого. Это запускает эскалацию.

Так произошёл конфликт между жителями Тулы Антоном М. и его бывшей супругой Викторией. Обычный бытовой спор о детях и алиментах за несколько часов превратился в силовое противостояние. Мужчина, желавший получить телефон бывшей жены, применил силу и, забрав гаджет, сжёг его на мангале. Суд установил, что Виктория лишь защищалась, когда Антон пытался завладеть вещью.

А зачем был нужен телефон? В нем была информация о разгульной жизни Антона М., которую бывшая пригрозила показать его маме.

Эта история — иллюстрация того, как непризнанная боль может перерасти в ярость. Разговор о детях и претензиях по финансам оказался слишком болезненным фоном. Психолог отмечает: когда в конфликте появляются унижения или угрозы, человек мгновенно переходит в режим самозащиты — и контроль над поведением теряется.

Антон утверждал, что действовал в ответ на агрессию, Виктория — что хотела лишь сохранить личные границы. Но в эмоциональном противостоянии правда для каждого своя, и именно это превращает бывших супругов в противников. Суд, к слову, счёл, что женщина действовала в рамках самообороны, а мужчина — применил насилие, квалифицировав его действия как самоуправство. Мужчину приговорили к условному году лишения свободы.

Когда прошлое не отпускает, а ревность становится поводом

Психолог подчёркивает: к эскалации приводит не только свежая боль, но и многолетняя невыраженная обида. В таких случаях бывшие партнёры словно продолжают незавершённый диалог — но уже через скандалы.

Так завязался затяжной конфликт между жителем Алексина, его бывшей и ее новым сожителем. Разрыв, который давно должен был завершиться, перерос в навязчивое преследование: угрозы, оскорбления, надписи на дверях, слежка и даже переезд в соседний дом.

По словам Инны, бывший партнёр годами оказывал на неё давление — от оскорблений в сообщениях до камней, летящих в окна. Психолог подчёркивает: «Когда человек не принимает разрыв, он продолжает цепляться за связь любым способом — даже разрушительным. Агрессия становится способом не отпустить».

Кульминацией стала драка, в которой в итоге сам зачинщик был избит. Бывший оказался в больнице, а его обидчик стал фигурантом уголовного дела. Правда, суд учел провокации и ограничился условным сроком.

Эта история показывает, как развод может превращаться в хронический кризис. Бывшие партнёры продолжают взаимодействовать, но только через взаимные обвинения, страхи и попытки контролировать друг друга. Всё это — прямой путь к насилию.

Когда борьба идёт за детей, эмоции накаляются быстрее всего

Детская тема — самая болезненная в любых разрывах. По словам психолога, здесь боль бывших партнёров накладывается на страх потерять связь с ребёнком. И тогда любое действие воспринимается как нападение.

Именно это стало причиной конфликта между Александром Е. и его бывшей супругой Кристиной. Мужчину ограничили во встречах с детьми, и каждая попытка договориться заканчивалась скандалом.

В один из вечеров Александр приехал не в тот день, который был установлен соглашением, и попытался попасть на территорию дома. По версии потерпевшей стороны, он ворвался на участок, повалил падчерицу, угрожал ей ножом и залез в дом через окно. Сам мужчина утверждал, что хотел лишь увидеть детей.

Большинство семейных конфликтов, подчёркивает психолог, обостряется именно на фоне контроля: кто принимает решения, кто определяет график общения, кто устанавливает правила. Выход из равновесия происходит мгновенно — и реакция оказывается импульсивной.

Суд оставил решение в силе: 340 часов обязательных работ. Но главное в этой истории — не наказание, а то, как легко бытовая ситуация превратилась в угрозу безопасности.

Когда вражда сохраняется даже спустя годы

Иногда разрыв настолько глубок, что даже десятилетия спустя бывшие супруги остаются по разную сторону баррикад. По словам психолога, это происходит, когда у человека сохраняется сильное чувство несправедливости — будто его жизнь пошла не так из-за другого.

Так произошло в семье Татьяны и Олега Болтневых. Разошлись они ещё в 2005 году, воспитание сына взяла на себя мать — отец появлялся редко и нерегулярно платил алименты.

Спустя годы, после гибели совершеннолетнего сына на СВО, отец попытался получить положенные родственникам выплаты. Суд установил: фактических отношений между ним и сыном не было — ни заботы, ни участия, ни поддержки.

«Когда один из родителей долгие годы отсутствует, другой воспринимает любые попытки “вернуться” как оскорбление и обесценивание его труда. Это накопленная боль, которая легко превращается в гнев».

Суд лишил мужчину права на выплату — фактически признав, что связь отец-сын существовала только формально.

Почему всё это происходит

Во всех этих историях — общий механизм. Психолог выделяет несколько причин:

• боль маскируется агрессией — так проще, чем признать собственные переживания;

• неоправданные ожидания создают почву для взаимных обвинений;

• инстинкт самозащиты заставляет действовать резко;

• вмешательство друзей и родственников усиливает конфликт;

• борьба за детей или имущество превращает партнёров в соперников;

• неумение разграничить личное и бытовое приводит к бесконечным спорам.

Разрыв — это кризис, подчеркивает психолог. И в кризисе люди редко ведут себя идеально.

Можно ли наладить отношения после разрыва

Да, это возможно. Но лишь тогда, когда стихает боль и уходит потребность доказывать, кто был прав. Психолог отмечает: достаточно 3–5 месяцев тишины, чтобы начать общаться спокойнее. Помогают новые опоры — работа, новая жизнь, стабильный быт.

Рабочими стратегиями становятся:

• общение коротко и по делу;

• корректный тон и минимум эмоций;

• правила встреч и разговоров;

• уважение границ;

• отказ от старых обид.

• И главное — готовность договариваться.

Когда стоит идти к семейному психологу

Психолог — это нейтральная сторона, которая помогает снизить напряжение. Особенно это важно, когда есть дети. Специалист помогает:

• разделить личное и родительское;

• перестать нападать и защищаться;

• услышать друг друга;

• выработать правила совместного воспитания;

• предотвратить манипуляции и угрозы.

Фактически это способ избежать разрушительных сценариев — и сохранить человеческое отношение даже после тяжёлого расставания.