Наталья Тупякова: Я поняла, что если не выйду из процесса, то дело обещает стать не просто долгим, а бесконечным

10 февраля в ходе судебного заседания одна из претенденток на усыновление мальчика пострадавшего в пожаре в ЦРД Наталья Тупякова, отозвала свое заявление об его усыновлении.

Накануне вечером в одной из популярных социальных сетей она прокомментировала свое решение.

«Всех интересуют причины, по которым я вышла из процесса. Сразу после суда я была не в состоянии говорить об этом, но теперь, собравшись с силами, пишу всем, мои дорогие.

Вместе с вами мы прошли огромный путь. Я невыразимо благодарна каждому, особенно тем, кто был со мной от начала и до конца.

Самый большой грех по Бернарду Шоу, по отношению к ближнему — это не ненависть, а равнодушие. Я говорю спасибо и низкий поклон всем неравнодушным к беде Матвея, независимо от их отношения лично ко мне. Отдельная благодарность Ольге Синяевой, которая отдала всю свою душу и все свое время без остатка, чтобы помочь маленькому мальчику из Тулы.

У любого дела есть итог, порой не тот, которого мы ждем. Но не всегда нежеланный результат объективно плох. В данном случае я могу только стараться верить, что малыш будет счастлив. Надеюсь, новая семья хотела стать настоящей семьей Матвею с не меньшим желанием, чем наша. Эта мысль согревает меня и дает надежду, что все у малыша сложится по наилучшему из вариантов, несмотря ни на что.

В данной ситуации есть положительные итоги:

1. Матвейка в Москве, в семье, которая сможет обеспечить ему любое, самое дорогостоящее лечение. Надеюсь, что и психологические потребности Малыша они также сумеют почувствовать и восполнить все, что он недополучил в больницах во младенчестве.

2. Наше общество еще раз обратило внимание сразу на две крупных проблемы - тема инвалидов в России и тема

детей-сирот. Благодаря этому множество людей приступило к активным действиям - кто-то стал волонтером, кто-то

начал собирать документы на принятие ребенка-сироты в семью, кто-то обдумывает такую возможность. И это не один и не два человека. К тому же, очень многие начали понимать, что беда детей сирот заключается совсем не в том, что им не хватает вещей, подарков или денег, проблема совсем в ином - прежде всего в душевных страданиях, такой силы и длительности, что влияют крайне негативно, зачастую, прямо скажем, уничтожительно на всю последующую жизнь, безусловно оказывая и влияние на судьбы тех, кто живет рядом.

3. О Кате летом я могла составить впечатление только со слов ее знакомых, и делилась со знакомыми этими впечатлениями. От любой помощи от меня, кстати, она тогда отказалась, написав в смс " Вы мне уже ничем не поможете, и никто не поможет"… Однако, когда я узнала ее лично, свое мнение весьма расширила, поняла, что не все просто, что в ней очень много хорошего и светлого. Надеюсь, что многие поняли, что кровные родители детей сирот вовсе не исчадия ада. Жизнь и люди не черно-белые, их не разделить на "плохих-хороших". Я надеюсь, что наше государство и общество начнет внимательнее относиться к кризисным семьям, к мамам, которым трудно, людям из зоны риска, к кровным мамам брошенных детей, стараясь помочь им подняться, а не опускать на дно еще больше. Понять, простить, помочь - это всё очень сложно, потому что требует активных и многоплановых действий, взятия на себя ответственности, и не гарантирует никакого результата. Ненавидеть, клеймить - легко и просто.

Причины, по которым я отказалась от дальнейших действий в усыновлении Матвея кроются в том, что придя на очередное заседание суда поняла, насколько эффективен адвокат Светланы, насколько силен административный ресурс - хотя это, в общем, очевидно всем. Мне показали семейные фотографии Светланы и Матвея, а также кровных детей Светланы с Матвеем, увидела их контакт между собой. Я поняла, что если не выйду из процесса, то дело обещает стать не просто долгим, а бесконечным, может быть длящимся и год и более, с бурными баталиями между народом и административными силами, выматыванием у всех времени и нервов, причем отнюдь не в пользу меня, Ольги и всех, кто близко меня поддерживает, как усыновительницу. И такая длительная судебная тяжба, никак не в интересах самого Матвея. Мы ушли после того, как увидели, с каким напором адвокат Светланы борется за своего клиента, какое количество ходатайств приводит, какое качество свидетелей, а смысла для нашей борьбы все меньше и меньше. Тем более, что ранее поддерживающие меня, как усыновительницу, люди, заявили, что все это просто "борьба ради борьбы".

Нашему первому адвокату платили из личных денег, а деньги фонда было использовать нельзя, причины уже много обсуждались, самими устроителями фонда, Ольгой Будиной, ее адвокатами. Никем из адвокатов не подписывались со мною соглашения и договора.

В этой истории множество людей внесли свой вклад, всех хочу поблагодарить. Тех, кто искренне переживал за мальчика, в том числе и людей, чье представление об интересах ребенка не предполагало помещение в мою семью.

Уверена, что меркантильных интересов не было ни у кого, поскольку эта история не может породить такие мысли, настолько страшна и трагична сама ситуация с малышом. Благодарю всех причастных.

Матвей стал родным огромному количеству людей, и я надеюсь, что мама Светлана найдет в себе силы, пусть и не сразу, чтобы радовать людей новостями о таком любимом всеми ребенке, несмотря на просьбы официальных лиц от лица Матвея и его новой мамы, “не беспокоиться и не заниматься судьбой Матвея”, ведь помнить и переживать о Матвее люди будут еще очень долго, многие всю жизнь... Я буду счастлива, если мне позволят видеться с ним, и сообщать новости, но это опять же, теперь на усмотрение новой семьи. Пока не получается. Нам всем нужно прийти в себя после выматывающей истории.

Стараюсь убедить себя, что все, что ни делается - к лучшему, и отчаянно верить, что Матвей будет счастлив теперь всегда! Матвея нельзя не любить, думаю, что новая семья проникнется к нему всем сердцем.

Давайте пожелаем Матвею счастливой жизни в новой семье!»

Напомним, инцидент с Матвеем произошёл в Родильном доме № 1 города Тулы в ноябре 2014 года. Воспламенилась ткань, находившаяся на лампе для фототерапии, а затем огонь перекинулся на пелёнки и матрасы кроваток, где лежали двое детей. В результате случившегося маленький Матвей получил термические ожоги 3-й степени.