Талант вне диагноза

Сегодня искусство психопатологической экспрессии – актуальное явление современной западной художественной культуры. В нашей стране творчество пациентов психиатрических клиник редко выходит за пределы больничных стен. Причина этому – не низкая художественная ценность работ, а закрытость темы и отсутствие информации о данном направлении в современном искусстве. Корреспонденту «МК в Туле» предоставили редкую возможность увидеть плоды творчества душевнобольных людей.

По приглашению главного врача Тульской областной психиатрической больницы №1 им. Н.П. Каменева Льва Лосева корреспонденты «МК в Туле» посетили отделение психиатрического стационара для принудительного лечения специализированного типа. В нем проходят принудительное лечение пациенты, совершившие тяжкие и особо тяжкие преступления. Оказавшись в подобном заведении, где каждая дверь запирается на замок, чувствуешь себя не в своей тарелке. Однако при виде картин, украшающих стены отделения, всевозможных декоративных поделок и тематических стендов постепенно приходишь в себя и начинаешь понимать, что нет гения без безумия. Не зря, наверное, ценители подлинного искусства и психиатры давно сошлись во мнении, что гениальность и помешательство часто сопутствуют друг другу. Психические нарушения, отдаляющие человека от реального мира, приводят к неожиданным творческим всплескам в его сознании и открытию новых горизонтов в истории искусства.

Как рассказал Лев Лосев, душевнобольные люди живут в своем особенном мире, и творчество влияет на них как один из этапов лечения. Бумага, кисти, карандаши, бисер и пластилин для пациентов психиатрической больницы работают как лекарство. Такую арт-терапию давно применяют в больнице. В своих работах душевнобольные люди выражают и находят себя. Возможно, таким образом искусство должно показать: психическое расстройство – не просто диагноз, а особое мироощущение.

– Первое, что получают наши пациенты, занимаясь тем или иным творчеством, – это адекватное выражение самих себя, то есть то, что происходит внутри них, то, что они не стесняются сказать другим людям, – отмечает Лев Лосев. – Таким образом, здоровые люди, понимая их творчество, начинают понимать их мироощущение. Когда человек поступает к нам на лечение, с ним беседует психолог, пытаясь выяснить, к чему у пациента лежит душа, как он себя чувствует. В зависимости от всех этих факторов специалист потом выбирает: либо больной будет рисовать, либо заниматься рукоделием или лепкой. Есть такие пациенты, которым ничего не интересно, но большинству все-таки нравится творчество. Сейчас у нас практикуются живопись, бисероплетение, рисунки на бумаге тушью и гуашью, создание декоративных поделок, – рассказывает Лев Викторович. – На сегодняшний день мы заключили договор с Московским НИИ психиатрии о реабилитации наших пациентов: будем вновь создавать комплекс реабилитационных мероприятий, чтобы занять больных. Раньше у нас были лечебно-трудовые мастерские (ЛТМ), рассчитанные на 200 мест, где ежедневно больные работали и занимались творчеством. У нас были картонажный, швейный, обувной и столярный цеха, в которых пациенты зарабатывали небольшие деньги для себя и больницы. На вырученные средства мы возили наших подопечных на экскурсии в Москву, Санкт-Петербург, Минск и другие города. К сожалению, сегодня наши лечебно-трудовые мастерские находятся в аварийном состоянии, поэтому все творчество проходит в отделении.

Самым распространенным способом самовыражения в отделении психиатрического стационара специализированного типа является рисование. В помещении можно увидеть много картин.

– В некоторых работах наших пациентов отсутствует ясная тема. На них изображена абстракция, понять которую под силу только психиатру. Картины становятся для нас бесценным источником информации о болезни пациента. Многие работы выполнены в естественной изобразительной форме. Выбрав ее, пациенты обычно изображают пейзажи, часто рисуют море. Однако болезнь обычно дает о себе знать и в таких случаях. В большинстве таких работ отсутствует индивидуальное видение мира, творческое вдохновение. Пациент пытается вспомнить и механически задействовать навыки рисования. Такие картины редко представляют собой художественную ценность, хоть и полезны для автора, – рассказывает заведующий отделением Александр Ермаков.

Лечебный момент от таких занятий давно известен, и в психиатрической больнице денег на подобную терапию не жалеют – хватает и на краски, и на другие материалы.

– Некоторые пациенты, которые рисовали последний раз в школе, попробовав взять кисть здесь, втягиваются и даже иногда открывают в себе если не талант, то немалые способности. Пытаются осваивать разные техники. Мы стараемся заинтересовать пациентов. Это очень важно, – делится наблюдениями главный врач Лев Лосев.

При больнице существует даже музей, который сегодня ремонтируют к ее 100-летнему юбилею. Отдельные картины пациентов можно назвать настоящими шедеврами. Правда, оцениваются эти произведения не с художественной точки зрения. Врачи по ним практически безошибочно ставят диагноз: у кого-то маниакально-депрессивный психоз, у кого-то – ярко выраженный параноидальный синдром. Такие художники, по мнению Льва Викторовича, творят под воздействием исключительно внутренних импульсов, будучи полностью изолированными от влияния любого классического и современного искусства.

– Есть работы, которые сами говорят о диагнозе их авторов, – показывает некоторые образцы «душевного творчества» завотделением Александр Ермаков. – Есть очень интересные и необычные картины. Глядя на них, можно определить, какое настроение у больного, что он выражает в своем рисунке: элементы агрессии, депрессии.

Кроме художественного искусства пациенты четвертого отделения Тульской областной психиатрической больницы №1 им. Н.П. Каменева пишут стихотворения.

– Для меня творчество – это самовыражение, – говорит пациент отделения Евгений Иванов (имя и фамилия изменены по этическим соображениям). – Когда эмоции накапливаются внутри, их надо выплескивать на бумагу. Слова становятся стихами, которые потом превращаются в песни. Мне нравится готический стиль, который привлекает меня своей красотой мрачности. Есть в этом что-то особенное. Например, взаимосвязь любви, смерти и дружбы. Я умею петь и играть на флейте. Сейчас пытаюсь написать сборник новых стихов. Когда пишу, передо мной стоит образ – отдаленный идеал, который пытаюсь сам для себя создать. Это моя муза. Для нее я и пишу свои произведения. Рифмы приходят ко мне очень часто. Вот, например, из последнего:

И в минуту последнюю вспомнил я верность,

Свою гордость и ревность, и блажь всех обид.

Этот холм пустой, этот город-модерн,

Эти темные воды, невинные с виду.

Было трудно стоят над безмолвной рекой…

По словам Евгения, в этих строках он выразил свое душевное состояние, которое было у него в последнее время…

Знакомясь с творчеством душевнобольных людей, многие профессиональные художники и поэты говорят: вот если бы дать этому человеку еще профессиональные навыки и технику – получился бы настоящий шедевр. Но чаще всего эти люди никогда не учились искусству живописи или стихосложения. Этим они и отличаются от обычных творцов прекрасного.

Однако с этим утверждением можно согласиться лишь отчасти. Ведь очень трудно сказать, где пролегает грань между обычным и необычным, нормальным и не очень. Все относительно. Искусство лечит, возвращает к жизни, позволяет отрешиться от мира, забыть о проблемах и даже в некоторых случаях помогает найти выход из самых сложных ситуаций. Не зря в психиатрических клиниках все пациенты проходят арт-терапию как одну из процедур, результаты которой зачастую восхищают здоровых адекватных созерцателей.

По материалам газеты "Московский комсомолец в Туле"