Close
plug
Лента новостей
18 марта
Все новости Все новости Все новости

Лауреат премии «Ясная Поляна» Орхан Памук посетил родину Льва Толстого. Фоторепортаж

– Мне было 22-23 года, когда я прочитал биографию Льва Толстого и увидел снимки его дома в Ясной Поляне. 44 года ждал момента, чтобы познакомиться с этим вживую, и вот, наконец, приехал сюда. Очень жаль, что не сумел сделать этого раньше, – заявил турецкий писатель Орхан Памук со сцены дома культуры «Ясная Поляна» в минувшую субботу.

Лауреат Нобелевской премии 2006 года в области литературы приехал на родину известного русского писателя не только, чтобы познакомиться с бытом своего кумира, получить литературную премию, учрежденную музеем-усадьбой «Ясная Поляна», но и чтобы встретиться со своими тульскими читателями.

Несколько десятков человек столпились в холле ДК, в ожидании встречи с Орханом Памуком. На небольшом столике в ярких обложках красовались книги турецкого автора. Сотрудники учреждения культуры через каждые пять-десять минут убегали через толпу людей в комнатку, чтобы принести новую партию книг: романы разлетались как горячие пирожки – кто-то скромно брал по одной книге, кто-то – по одному экземпляру каждого романа Памука.

Особой популярностью пользовались «Мои странные мысли» – то самое произведение, за которое писатель в ноябре 2016 года и получил литературную премию. На церемонию вручения, к сожалению, он приехать не смог – не позволил график в Колумбийском университете Нью-Йорка, где он преподает. Однако автор поставил перед собой задачу – приехать в феврале в «Ясную Поляну».

На сцене перед гостями Орхан Памук появился с небольшим опозданием в компании литературного критика Александра Гаврилова. Все мероприятие строилось в виде интервью: Гаврилов задавал вопросы – иногда на русском, иногда – по-английски, а писатель, в свою очередь – отвечал на них. Помогал преодолеть языковой барьер переводчик.

О чувстве вины и «европейскости»

– Толстой или Достоевский? – прозвучал первый вопрос от Гаврилова.

– Они оба были для меня учителями, – заявил турецкий гость. – Я занимался самообразованием, читая их книги.

- Вопрос вины, пожалуй, главный в русской литературе. О ней говорили оба писателя , – продолжил Гаврилов. – Что значит вина для вас?

– Я думаю, что мои читатели давно вычислили мое понимание вины. Она всегда связана с чем-то более глубоким. Писатели это чувствуют. Толстой тоже это чувствовал. Люди, о которых он писал, всегда имели более тяжелые истории и условия жизни, чем у него. Быть писателем – это всегда вопрос выбора.

– Но, по-вашему, это чувство связано также отделением от места, где находитесь. Вы пишите: «когда я нахожусь в офисе, я не хочу быть частью этой жизни».

– Многие авторы, с которыми я знаком, именно писатели, а не журналисты – это люди, которые желают быть отвергнутыми, – отметил Орхан Памук. – Они хотят быть в комнате, но находиться в своих мыслях, внутри себя. Вы каждый раз будете находить этому оправдание.

– Одна из техник, которую вы используете – перечитывание. Стендаль, прочитанный после 17 лет, и Стендаль, перечитанный после 40 – две абсолютно разные книги. Что это дает писателю? Ваши книги вызывают и страстную любовь, и яркую ненависть…

– Я бы не говорил о политических высказываниях и убеждениях. Так же я бы не сказал, что мои книги ненавидят. У меня всегда возникали проблемы, но не из-за книг, которые я написал, а из-за моих личных высказываний на политические темы. Я пользуюсь социальными сетями. Пишу о себе. Многие люди говорят: «Я не люблю его, но я люблю его книги».

- Вы как автор что-то теряете или все же приобретаете?

– Все можно трактовать по-разному. Ваш мозг работает на то, чтобы понять автора. Вы смотрите на автора. Насколько он успешен? Хороший критик видит, что автор намеревался создать и насколько хорошо у него это получилось. По прошествии времени намерения автора уходят на второй план. Например, Толстой и «Анна Каренина». Он написал замечательный роман. Но он хотел сделать его не только популярным, но и высказать то, что думает.

- В одном из интервью вы сказали, что за последние 20 лет ваш стыд за недостаточную «европейскость» Турции очень поутих.

– Вот тут я поясню. Подобный стыд испытывает верхний класс турецкого общества – светские люди, для которых не так важен ислам. В свое время у них возникло чувство неполноценности. Они ощущают себя более провинциальными, по сравнению с европейцами. Когда-то все смотрели на Европу, и она использовала это для своего блага. Разница между Европой и Азией в свое время была очень большой. Азиаты жили очень бедно. Со своим богатством и благосостоянием Европа могла обладать всем миром. В 80-90 годы она казалась очень успешной и очень большой. Отсюда и появилась вестернизация. И, конечно же, определенное смущение у интеллигенции от сравнения Европы и Турции.

– Я вижу – это ясно по русскому современному сознанию, и оно схоже с турецким, – что над каждым решением и идеей веет облако империализма. С этим можно что-то сделать? И должна ли история определять выбор?

– В Турции была империя, в России тоже. Все они в прошлом. Эта риторика мне не нравится. Ностальгия маскируется под национализм. Часто мы видим, что это используется как оправдание агрессии по отношению к другим странам.

В Турции была Османская империя. Политики говорят, что империя – гордость нации, но я верю в мир. Да, эта культура дала мне язык, сделала меня писателем. Надо наслаждаться историей, может, даже, переписывать ее, придумывая новую идентичность.

Люди интересуются, есть ли у меня желание в третий раз увидеть Османскую империю, но я реалист, этого не произойдет.

– В биографичной книге «Другие цвета», вы вспоминаете землетрясение. Одна из картин, описанных вами: мечеть, построенная Сулейманом Великолепным, должна была упасть на дом. Эта картина и опасная, но в то же время прекрасная…

– Эта мечеть сгорела. Многие мечети тогда сгорели или были разрушены. Позже ее восстановили.

– Во время землетрясения вы прятались в библиотеке. Был момент, когда она могла развалиться. Герой воспринял это как предательство и выбросил оттуда 250 книг…

– Это был период, когда я женился, переезжал. Дело было не только в землетрясении. Я выбросил часть книг плохих авторов. Авторов, которые плохо писали обо мне в газетах. Но вскоре снова оброс книгами.

– Вы выбросили несколько советских книг…

– Константин Симонов – прекрасный журналист. Я пытался его читать, но не получилось.

– Что делать писателю, если его понимают слишком буквально?

– Мои читатели понимают, что они имеют дело с литературой. «Музей невинности» - хроника человека, который страстно увлечен женщиной. 600 страниц. Писатель в большинстве случаев описывает свой личный, но приукрашенный опыт. Этот роман не только долго писался, но и стал музеем. Правда, он появился гораздо позже, чем книга. Это был изначально запланированный проект. Амбициозный читатель придет и будет искать те вещи, что были в романе в музее. Однако после просмотра первых пяти стендов, он станет смотреть глубже.

– «Музей невинности». Долго писался, с перерывами. Он стал не только книгой, но и настоящим музеем. Это условный договор между писателем и читателем?

Я собирал все, что окружает людей. Все то, чем жил герой: деньги, билеты, и даже окурки.

Новая жизнь и странные мысли

Через 30 минут после начала интервью к сцене начали подходить люди с записочками: в них были написаны вопросы, которые они бы хотели задать нобелевскому лауреату. Один из вопросов касался книги «Новая жизнь».

«Однажды я прочитал книгу, которая изменила мою жизнь» – так начинается этот роман. Это книга о том, какими последствиями чреват радикальный подход к чтению.

Главный герой пытается найти ту самую новую жизнь, о которой он прочел в книге. Однако его поступки, как и в целом книга, вызывают противоречивые эмоции.

– «Новая жизнь» – поэтическая, экспериментальная книга. Герой занят поисками любимых, любимой девушки. Он преодолевает большие расстояния на автобусе ночью, – пояснил писатель. – Нам всем знакомо это чувство: ночь, автобус, шум машин на улице. Половина этой книги – поэтика.90 процентов реакции на книгу – двоякое. Но самое распространенное – «Я ничего не понял». Или мне говорили: «я хочу прокатиться по Турции на автобусе ночью».

Что касается романа «Мои странные мысли», за который Орхан Памук был удостоен премии «Ясная Поляна», то над ней он работал шесть лет. По его словам, это «толстовский подход».

– В нем идет речь о людях, приехавших из провинции в 1950-60-ых годах. Они обосновывались там, где это было запрещено делать. Они выживали в сложных условиях: строили свои лачуги в местах, где этого нельзя было делать, у них не было ни воды, ни света. Людям моего класса – среднего и высшего, – это было непонятно.

Мой герой Мевлют очень не похож на меня. Но у нас есть нечто общее – романтизм. В этой книге много бесед с людьми: полицейскими, торговцами едой на улицах. С ними я говорил на улицах Стамбула.

Этот роман не о моем ближнем круге. Сила художественного слова позволяет говорить не только о себе. Писатели должны говорить о других людях.

В завершении встречи, которая длилась больше часа, Орхан Памук поблагодарил за присуждение премии ему.

– Эта награда сделала меня счастливым. Я счастлив, что вы пришли сюда ко мне этим субботним днем.

***

Орхан Памук – современный писатель, родился в Стамбуле в 1952 году. Лауреат национальных и международных премий. Первый турецкий писатель, удостоившийся в 2006 году Нобелевской премии по литературе за роман «Новая жизнь». Его произведения переведены на более чем пятьдесят языков. Известен также своей гражданской позицией в отношении геноцида армян и дискриминации курдов, не совпадающих с мнением официальных турецких властей.

Текст: Наталья Симанчук, Антонина Маркова

Фото: Андрей Ремизов

Опечатка в тексте? Выделите слово и нажмите Ctrl+Enter
Подписывайтесь на ТСН24 в
Поделиться
Какую зарплату вы считаете приемлемой при нынешних ценах?
Подпишитесь на нашу рассылку
Яндекс.Метрика

Мы используем cookie-файлы, чтобы улучшить сайт для вас. Подробнее в Политике использования cookie-файлов.