Баланды и параши больше нет
Тому, что от тюрьмы и от сумы нельзя зарекаться, учат в суровой России, наверное, с малых лет. Вот и тульские журналисты попали за решетку, а именно – в следственный изолятор. Благо, всего лишь на экскурсию. Пробыли всего пару часов, а впечатлений на всю жизнь.
Посетив несколько таких «экскурсий» в различные колонии Тульской области, хочется изо всех сил соблюдать закон. И вовсе не от того, что в пенитенциарных учреждениях осужденные плохо живут, а от «давящих» решеток, которые расположены, где можно и где, казалось бы, нельзя. Но, попадание в колонию, не для всех становится уроком. Кто-то просто не умеет жить на свободе.
– В 90-е я пришла работать в СИЗО, – рассказывает начальник пресс-службы УФСИН России по Тульской области Маргарита Римар, начиная экскурсию. – На тот момент, при лимите 900 человек число арестованных достигало более трех тысяч. Некоторые задержанные – в основном бандиты, «наследившие» не только в Тульской, но и других областях, – проводили здесь по несколько лет. Люди в камерах буквально стояли. И вот однажды, объявили массовую амнистию тем, кто совершил нетяжкие преступления. Один арестованный не знал, что ему делать и куда идти. Выйдя на свободу, он дошел до Первомайской, наворовал булок из магазина и его снова привезли обратно. Здесь он и перезимовал.
От тюремного замка до СИЗО
Бывшая Тульская губернская тюрьма или тюремный замок был основан еще в середине XVIII века. Тогда он представлял собой деревянный острог, но потом неоднократно перестраивался.
[caption id="attachment_261197" align="alignnone" width="559"] В тульском СИЗО даже лестницы за решетками[/caption]
Замок был небольшим: средняя годовая численность арестантов достигала 83 человек. 30 июля 1846 года император Николай I утвердил типовой проект тюрьмы в губернских городах. Согласно решению правителя, она должна была быть рассчитана на 300 арестантов. Однако строительство тюрьмы началось только в 1953 году.
В замке содержались как уголовные, так и политические заключенные. Среди тех, кто попал в застенки был социал-демократ Алексей Бабякин, терапевт Иван Дрейер, жена Луначарского София.
В следственный изолятор тюрьма превратилась только в 1964 году. Сейчас это современное, отвечающее международным стандартам учреждение, в котором содержатся лица, в отношении которых избрана мера пресечения в виде заключения под стражу.
Двойник не пройдет
Если театр начинается с вешалки, то любое режимное учреждение, к числу которых относится и следственный изолятор, – с контрольно-пропускного пункта. Меры безопасности здесь беспрецедентные.
– Посмотрите сюда и некоторое время не шевелитесь, – показывает на серый прибор и дает указание сотрудник УФСИН, сопровождающий журналистов в ходе пресс-тура. – Сейчас мы вас сфотографируем.
Позже нам объясняют, что этот необычный агрегат – система СКДЛ. Она предназначена для распознавания лиц: с ее помощью исключается возможность подмены заключенного на человека «с воли».
[caption id="attachment_261185" align="alignnone" width="559"] Чужой не пройдет[/caption]
– Из тульских колоний и следственных изоляторов побегов не было 12 лет точно, – развивает тему контроля встретивший прессу на пороге СИЗО начальник УФСИН по региону Юрий Краснов. – Но в других городах такое случается: в этом году в России путем подмены сбежали несколько арестованных. Один из них смог покинуть петербургские «Кресты».
Помимо такого аппарата, бетонных стен и колючей проволоки, заключенных от свободы отделяет множество решетчатых и бронированных дверей: пока не закроешь одну, другая не откроется.
Также за перемещением заключенных следят десятки сотрудников Федеральной службы исполнения наказаний, а помогают им в этом видеокамеры.
Есть свободные места
Сейчас следственный изолятор представляет собой три корпуса: для подростков, мужчин и женщин. Последние могут содержаться в СИЗО даже с детьми.
В общей сложности лимит наполнения учреждения – 638 человек, однако 88 мест в настоящее время пустуют.
[caption id="attachment_261212" align="alignnone" width="560"] В одной камере одновременно могут содержаться до 20 арестантов[/caption]
В одной камере могут содержаться от двух до 20 человек. Есть также и одиночное размещение. Правда в «одиночку», по словам руководителей СИЗО, попадают подозреваемые и обвиняемые, у которых выявлены психические заболевания, а также те, кто опасается за свою жизнь.
От коридора камеру отделяет тяжелая железная дверь. Следить за арестантами сотрудники СИЗО могут, даже не заходя в комнату – через глазок или видеокамеру.
На каждого арестованного в камере приходится четыре квадратных метра. При этом руководитель тульского ФСИН отмечает: даже если будет принято решение о необходимости расширения пространства для заключенных, ведомству не придется строить дополнительные помещения. Площадей, заверяет Юрий Краснов, достаточно. В доказательство тому толпу журналистов проводят по свободным помещениям. Выглядят они вполне просторно.
Интерьер весьма аскетичный: двухъярусные койки, количество которых зависит от вместимости камеры, стол, полки, телевизор, показывающий 20 обязательных каналов, а главное – отдельный санузел.
– Законодательством определено, что в каждой камере должен быть унитаз и раковина. Баланды и параши в наших учреждениях больше нет, – улыбается Юрий Краснов.
Правда, рассказывает начальник УФСИН, иногда арестованные пытаются жаловаться в различные органы и инстанции на условия содержания. По словам руководителя ведомства, недовольства доходят до абсурдного: например, подозреваемые возмущены отсутствием стиральных машин.
[caption id="attachment_261216" align="alignnone" width="558"] Отдельный санузел - обязательное условие современных следственных изоляторов[/caption]
День у арестантов проходит строго по распорядку. Каждое действие расписывается и вносится в соответствующие документы: встреча со следователем или адвокатом, посещение медпункта – сотрудники СИЗО знают каждый шаг арестанта.
– Если в этот день не запланированы, например, следственные действия, то разрешается проведение досуга: чтение книг и просмотр телепередач,– продолжает экскурсию начальник тульского Управления Федеральной службы исполнения наказаний. – Заключенный сам планируется день. Подъем в шесть утра, отбой – в 22.00. Также предусмотрены 1,5 часа прогулки.
Взрослые отдельно, подростки – отдельно
Еще одно важное условие содержания тех, в отношении кого избрана мера пресечения в виде ареста – дифференциация. Например, преступившие закон силовики сидят отдельно от рядовых граждан; те, кто впервые совершил преступление не содержатся вместе с рецидивистами, а несовершеннолетние – со взрослыми.
– Тюремная субкультура очень сильно влияет на подростков, – объясняет такое разделение руководитель регионального ведомства Юрий Краснов. – Мы стараемся максимально исключить взаимодействие между детьми и взрослыми, исключить всякие «перестукивания», передачу «маляв» и прочие контакты. Особенно, с «авторитетами». Также с несовершеннолетним обязательно работают психологи.
Кабинеты у специалистов небольшие, но в них имеется все необходимое. Первое, что бросается в глаза, зайдя в кабинет старшего психолога Юлии Котовой – стол с песком, с которого улыбается рисованный котик. Возможно, кто-то из арестованных пытался с помощью песочной анимации успокоиться.
[caption id="attachment_261231" align="alignnone" width="554"] С юными подозреваемыми работают с помощью песочной анимации[/caption]
За каждым подростком закреплен специалист психологической службы. Он проводит обязательное обследование юного арестанта и дает рекомендации по его дальнейшему содержанию. Например, несовершеннолетние с суицидальными наклонностями или деструктивным поведением должны находиться под постоянным присмотром.
Юлия Котова работает в следственном изоляторе не первый год и отмечает, что к каждому подростку необходим индивидуальный подход.
– Мы помогаем им адаптироваться, оказываем помощь. Некоторые очень привязаны к своим семьям, а есть и такие, кто воспитан улицей или родителями-уголовниками, и другой жизни попросту не видели, – говорит специалист.
По ее словам, преступления чаще всего совершают подростки в возрасте 16-17 лет. Самые распространенные статьи: распространение и хранение наркотиков, кражи, умышленное причинение тяжких телесных повреждений. На вопрос журналистов, понимают ли они, что совершили преступления, у Котовой ответ категоричен – понимают.
– Они осознают, что делают, но не думают о серьезности последствий, – отмечает психолог.
Уколы – за решеткой
Обязательно в следственном изоляторе и медицинское обследование. Также в случае необходимости каждый подозреваемый или обвиняемый может получить помощь фельдшеров.
Под медблок выделен целый этаж, на котором размещены кабинеты терапевта, стоматолога, комнаты для проведения процедур, флюорографии и рентгена.
[caption id="attachment_261202" align="alignnone" width="564"] В следственных изоляторах даже медпомощь оказывают в "клетках"[/caption]
Единственное, что отличает это место от «гражданской» поликлиники – всюду решетки. Такие меры безопасности продиктованы опытом: в 1996 году в следственном изоляторе Новомосковска трое обвиняемых захватили в заложники женщину-фельдшера. Силовикам пришлось провести спецоперацию по ее освобождению.
– «Клетки» необходимы для безопасности медицинских работников. Фельдшеры – самая незащищенная категория сотрудников спецучреждений, – отмечает Юрий Краснов.
Несмотря на специфику работы, многие медики работают в следственном изоляторе много лет. Признаются, общаться каждый день с таким контингентом непросто, но со временем – привыкаешь.
– Чтобы справиться со стрессом, дома нужно забывать о работе, – рассказывает фельдшер Александра Малафеева. – Здесь особые пациенты, проявляют больше агрессии. Бывает, что высказывают претензии о том, что попали сюда. Приходится их выслушивать. Ведь если мы не будем их слушать, то кто тогда?
Осужденные обслуживают арестованных
Удивительно, но для некоторых нахождение в следственном изоляторе – облегченные условия содержания. Помимо подозреваемых и обвиняемых здесь могут находиться уже осужденные – они отбывают наказание в хозяйственном отряде.
Отсиживать свой срок сюда направляют тех, кто попал на скамью подсудимых за совершение нетяжких преступления и при хорошем поведении. На плечах этих людей – поддержание порядка в СИЗО.
[caption id="attachment_261238" align="alignnone" width="566"] Корпус хозотряда по виду напоминает общежитие[/caption]
Обстановка в этой части следственного изолятора напоминает если не родные домашние стены, то хотя бы общежитие. В одной комнате могут разместить порядка десяти человек. Кровати – самые обычные, железные, но с белоснежным бельем и аккуратно заправленные. За порядком здесь следят строго. Даже на доске для объявлений висит памятка, как правильно застилать постель.
В кубриках женской части хозотряда есть помещение, приспособленное под кухню: на полках различная утварь – половники, вилки и ложки. Атмосферу дома создают цветы в горшках и небольшой телевизор.
Женщины, отбывающие здесь наказание, скрашивают быт заключенных как могут – ведь им предстоит здесь провести ближайшие несколько лет.
[caption id="attachment_261255" align="alignnone" width="560"] Осужденные женщины пытаются создать домашний уют с помощью цветов[/caption]
Также в свободное время осужденные занимаются изучением Уголовного кодекса, чтобы впредь не преступать закон.
У мужчин обстановка аналогичная. Чтобы поддерживать себя в форме для осужденных организовали даже небольшой спортзал. Правда, распорядок дня изо дня в день одинаков.
– Подъем у нас в шесть утра. После завтрака убираемся на территории следственного изолятора, а потом расходимся по своим рабочим местам, – рассказал журналистам осужденный за хранение наркотиков Михаил Баронин.
Молодой человек отмечает: будешь трудиться и хорошо себя вести – получишь поощрение в виде длительного свидания.
[caption id="attachment_261240" align="alignnone" width="563"] Мужчины же могут заниматься спортом[/caption]
Следить за чистотой на территории пенитенциарного учреждения ему предстоит ближайшие несколько лет. Те, кто не занят благоустройством, становятся в хозотряде поварами, плотниками, электриками или сантехниками.
Условия для всех одинаковые
В завершении экскурсии Юрий Краснов ответил на несколько вопросов представителей средств массовой информации. Один из них касался содержания тех, кто когда-то занимал высокие посты. Через СИЗО-1 несколько лет назад прошли экс-губернатор Вячеслав Дудка, ожидавший отправки в колонию, и бывший мэр Тулы Александр Прокопук.
По словам руководителя УФСИН, быт бывших чиновников в следственном изоляторе ничем не отличается от обычных граждан.
– Различий нет, – заверяет Краснов. – Если говорить о следственных изоляторах Москвы, есть специальные корпуса, где содержатся лица, занимавшие высокие посты. Их быт отличается от быта других граждан. В Тульской области таких условий не создано и не предусмотрено. Я отвечаю за положение дел в наших следственных изоляторах, и могу гарантировать, что это так.
Фото и текст: Антонина Маркова
-
Литейный цех КМЗ приступил к изготовлению перильного ограждения для Краснопресненского путепровода
-
Эксперты объяснили, почему спрос на смартфоны в России станет рекордным
-
МТС запустила для туристов цифровой гид по Тульский области
-
Крепко за кошелек держись, шофер: популярные схемы мошенничества на дорогах в 2024 году
-
Астрологический Новый год: эксперт объяснил значение дня весеннего равноденствия
-
Грачи прилетели - не про Тульскую область: орнитолог рассказал какие птицы предвещают весну в регионе